Несмотря на активные усилия иранских сил безопасности, западный маршрут транзита через Иран все ещё существенен. Отчасти причиной привлекательности этого пути является наличие такого важного перевалочного пункта как Кавказ. Согласно докладу INCB государства Кавказа в силу бедности, разрозненности и горного ландшафта этого региона всё чаще используются для транзита наркотических веществ.

Существует целый ряд контрабандных путей, пересекающих Кавказ. Два транзитных направления проходят из Ирана через Азербайджан и Армению в Россию (через Грузию) или в Европу через Турцию. Третий маршрут пересекает Каспийское море из Туркмении и проходит через Азербайджан, в то время как четвёртый протекает горными курдскими областями северного Ирана и юго-восточной Турции. Объём недавно конфискованых наркотиков во время спецопераций азербайджанских властей на границе с Ираном – 231 кг в конце декабря 2008 и 40 кг 13 февраля – свидетельствует о масштабе проблемы, тем более, что то, что удалось перехватить правоохранительным органам наверняка является лишь малой частью контрабандных потоков.

Для юга Кавказа наркотрэфик представляет три основных угрозы. Во-первых, это проблема потребления. Хотя случаи злоупотребления наркотическими веществами в пределах региона, и связанный с этим уровень заболеваемости ВИЧ всё ещё являются довольно низкими, статистические данные всё-же указывают на рост этих показателей. Так, согласно отчёту Программы по Борьбе с Наркотикам на Южном Кавказе (South Caucasus Anti-Drug Programme) за 2008-ой год, которая финансируется Европейским Союзом, в Армении, например, количество ВИЧ-инфицированных увеличилось в пять раз между 2000-ым и 2007-ым годами. Отчёт также привлекает внимание к тому факту, что статистические данные по наркотикам в этой стране устарели и не отражают реальную ситуацию, таким образом искажая полный масштаб эпидемии. И это также касается Азербайджана и Грузии. Высокий уровень наркомании связан с безработицей, бедностью, криминогенной ситуацией и ранней смертностью, а так же с перегрузкой системы здравоохранения. Огромное количество наркозависимых в Иране, которое по некоторым оценкам достигает четырёх миллионов, является в этой связи ясным доказательством и предупреждением.

Во-вторых, существует негласная связь между наркодельцами, организованными преступными группировками, террористами и экстремистами. Природа и степень этих отношений по самому определению является скрытой. Но независимо от близкой связи Талибана с торговлей опием есть основания предполагать, что подпольная организация Исламское Движение Узбекистана финансируется в значительной степени путём незаконного оборота наркотиков. Подобные обвинения были сделаны и в адрес сепаратистских лидеров Южной Осетии и курдского движения PKK. Обвинить собственных врагов в занятии наркоторговлей дело нетрудное. Но это в чередной раз свидетельствует о том, что доказать что-либо на практике очень трудно.  Очевидно и то, что на безвластных просторах Евразии похожие обвинения небезосновательны.

Именно регионы, где отсутствуют контроль и эффективная власть и являются третьей проблемой. Даже если не брать во внимание политически мотивированную составную подобных обвинений, большинство экспертов сходятся в оценке, что незаконный оборот наркотиков,  наряду с торговлей оружием, людьми и более безобидной контрабандой в течение многих лет способствовал сохранению сепаратистских областей на Кавказе. Контрабандисты и преступные группировки со связями в местных властных структурах не заинтересованы в решении конфликтов и стабилизации. Возникает полный цикл зависимости. Так, наркотики поддерживают власть, а власть существует, чтобы «отрабатывать» наркотики. Например, Южная Осетия и Абхазия почти полностью «самофинансировались» с помощью контрабанды, и есть основания предполагать, что «карабахская мафия» руководит политикой и бизнесом в области. Неудивительно, что эти «мини-государства» не испытывают ни малейшего желания допустить на свою территорию международных наблюдателей и правооханителей, которые могут заинтересоваться их деятельностью.

И всё-же страны южного Кавказа не до конца парализованы контрабандой и незаконным оборотом наркотиков. Уровень ВИЧ-заболеваемости и наркозависимости остаётся намного ниже, чем в Иране. И хотя наркотики включены в любой список «мягких» угроз безопасности региона (наряду с терроризмом, распространением оружия, и т.д), свидетельство того, что торговля наркотиками представляет угрозу, сравнимую с терроризмом (особенно в Азербайджане), всё ещё отсутсвует. Также, ещё не подорвана большая часть централизованного государства в такой степени, как это произошло в Таджикистане и Кыргызстане. В связи с этим, торговля наркотиками должна рассматриваться как постоянная угроза, требующая тщательного внимания в условиях общей нестабильности в регионе. Государства  Евразии вынуждены и дальнейшем бороться против бесконечного потока наркотиков до тех пор, пока ситуация в Афганистане не улучшится, и силы коалиции не разработают и воплотят в жизнь последовательную «наркостратегию».